В прошедшем году наш коллега Николай Богормистов

    ОДА КОЛБЕ

В Эдеме жить мы все бы рады.

Там райская поёт труба.

Но яблок райских мне не надо,

Мне аламбайская колба

Милее киви, ананаса,

Всех экзотических плодов.

Трава мне заменяла мясо

В меню сороковых годов.

Я о колбе сужу с любовью.

В зигзагах нищенской судьбы

Клещей кормил своею кровью

На сборе молодой колбы.

Родная сторона в упадке,

Тащится старою арбой,

Но салаирские распадки

Щедры, пока ещё, колбой!

Да быть мне самым глупым гусем,

Последним стану дурачком,

Коль на базаре у бабуси

Не разживусь колбы пучком.

Май раскалился за окошком,

Кривятся в мареве столбы.

Сегодня сделаю окрошку

И накрошу в неё колбы.

             *  *  *

Георгины уже отцвели

В палисадниках серых изб.

В клеверах отгудели шмели

И просёлки раскисли вдрызг.

Под дождями пригнулась трава,

Что народ под ворогом злым.

Почерневшая, словно вдова,

Ива клонится к водам речным.

Не пойти погулять вечерком

По-над речкой по жилам троп,

Где тумана я пил молоко

Густо-сладкое, как сироп.

Может мне по размытым следам

Побрести за вчерашним днём?

Но, наверное, где-то там

Он лежит полусгнившим пнём.

Где-то там, на свалке времён,

Дней прошедших валяется хлам.

Много там забытых имён

И надежд похоронено там.         

                    *  *  *

Ворковал витютень - голубь дикий

Голосом басистым  и суровым.

Росные вокруг сверкали блики,

Голубиному внимая слову.

Невдомёк, о чём он мне вещает,

Маленький, лесной чащобы житель.

Может быть, удачу обещает?

Может, просит: «Дальше не ходите!»?

Не пойду, конечно, не нарушу

Я его владения границу.

С голубем мы родственные души,

Я не всем открыт, хотя не птица. 

Тоже я свои имею  тайны,

Бдительно храню мои пределы.

К существам принадлежу не стайным,

И меня теперь не переделать.       

        *  *  *

Скоро в поле гречка

Зацветёт.

Между нами речка,

Тонкий лёд.

Мне шагнуть бы первым,

Да боюсь -

У знакомой вербы

Провалюсь.

Были мы лукавы

Неспроста.

Нет нам переправы,

Нет моста.

Речку колдовскую

Не пройти.

Полюбил другую.

Ты прости...

              *  *  *

Лужа при дороге. Камышина.

Бабочек на глине мишура.

Хорошо, что я не на машине,

Пешим путешествую с утра.

А в машинах люди деловые -  

Гонят по шоссе свои авто.

Мне они, конечно же, чужие.

Я для них, тем более, никто.

Хорошо, что я от них свободный,

Хорошо, что я им не родня.

Хлеб лежит в моём  мешке походном,

И в запасе песня у меня.

Эту песню сам ещё не слышал,

Но уверен, что к исходу дня,

Мы её в соавторстве напишем:

Солнце, ветер и, конечно, я.

                 *  *  *

Пузырятся  лужи под дождём,

Семицветье радуги над нами.

Нам с тобою весело вдвоём

Лужи мерить босыми ногами.

Мы с тобою вместе много лет,

Пережили тысячи историй.

Женщины тебя красивей нет,

Я о том хоть с кем  готов поспорить:

Хоть с дождём, хоть с ветром полевым,

С редкой гостьей радугой -- и вовсе.

Не случайно льнут к ногам твоим

При дороге зреющие овсы.

Облегает мокрый сарафан,

Словно ты выходишь из купальни.

Дождик, дождик, ты, наверно, пьян -

Ты почти раздел её, охальник!

Может, завтра к нам придёт дождём,

Или солнцем, от грозы свободным,

Мы от завтра ничего не ждём,

Потому, что счастливы сегодня.