Нам рано жить воспоминаниями (Лопатины)
Гены должны работать
1982 год. АлтГУ, филологический факультет, лекция «Основы журналистского мастерства». Сижу на «галёрке», дочитываю «Алмазный мой венец» В. Катаева. Тихо сопереживаю Принцу (Есенину) по поводу, что его «вчера ещё били маляры».
Стоящие книги в ту пору были в большом дефиците. Эта, якобы для эстетов (к которым я себя, понятно, причисляла), и вовсе вышла малым тиражом. Но мне удалось достать, вернее, выпросила на день.
- Лекция окончена. Все свободны. А Деришева – останьтесь.
Деришева – это моя фамилия до замужества.
Сокурсники с торжествующим ехидством замечают:
- Всё, красавица, ты на пару со своим Катаевым влипла.
Что ж, бывает. Однако…
- В Иркутске на журфаке учились Вера и Владимир Деришевы. Они вам не родственники? Фамилия редкая, - вопрос преподавателя Павла Забелина застаёт врасплох.
- Тётя и дядя, - выдыхаю облегчённо.
- И ваши планы на дальнейшую профессию? Гены должны работать. Вот вам первое журналистское задание – написать для «Молодёжи Алтая».
Надо, значит, надо. Только на «гены» зачем всё валить, «Генам» тоже неплохо бы поработать.
…Мой муж, Александр Лопатин, окончив Барнаульский педагогический институт, факультет русского языка и литературы, был принят в 1980 году на работу в волчихинскую районную газету, тогда – «Путь Ильича». Мать – почтовый работник, отец – главный бухгалтер колхоза. И гены, вроде как, ни при чём. Но, собирая об Александре Фёдоровиче Лопатине сведения для «Бессмертного полка», узнаём, что рядовой 129 лыжной истребительной бригады был редактором «Боевого листка».
…В журналистику путь у каждого свой. Дети же журналистов просто обречены быть погружёнными в эту «кухню». Тем более, когда случается вот такое «счастье-несчастье»: и папа, и мама – оба работают в газете. Да к тому – в одной! Это звучит красиво, я бы сказала «пафосно»: «плыть в одной лодке», «смотреть в одну сторону» и тому подобное. А как вам такой ежевечерний расклад:
- Кто сегодня готовит ужин? Ты или я?
- Полоса не закрыта. Тебе тему надо подкрепить «женскими кружевами», неплохо бы со слезинкой.
Или:
- Да дай ты мне отдохнуть!
- Розенбаума будешь слушать, когда передовицу на первую напишешь.
- А, может, как-нибудь сама?
- И что мне такого вкусненького на ужин приготовить?..
Старшая дочь Ольга факультет журналистики АлтГУ закончила в 2007 году. В 2002 получила Сертификат победителя краевого конкурса юных журналистов «Пёрышко». Но кое-кто из членов жюри тогда усомнился в авторстве её фразы «запах корвалола – запах беды». Материал «Навеки девятнадцатилетние» был посвящён сельскому пареньку, погибшему в Чечне. Откуда, мол, девчонке знать про то. Меня же эта фраза ошеломила, с того дня нервы в порядок с помощью корвалола не привожу. Беда – не про нашу семью.
Ни друзей, ни милиции
Я попала по распределению в Волчиху. Мама – в шоке. По карте автомобильных дорог Алтайского края линейкой замеряет расстояние от Барнаула, высчитывает масштаб. Но туда летают самолёты!
Судорожно собираю информацию о районе: кто что знает. Ничего! Ах, да, подсказывают студенты из Рубцовска: там есть пивзавод. И что с того, не пивопровод же еду прокладывать. Короче, ситуация, как у А. Вампилова в «Старшем сыне»: знакомых – никого. Ни друзей, ни милиции.
На третий день по приезду в редакции появляется он, Александр Лопатин. Вообще-то он в отпуске, но больно уж любопытно: кто она, пигалица на высоких каблуках (определение моей будущей свекрови)?
Проболтали до утра. Пижонили, пытались блистать эрудицией. В чём-то сходились, в чём-то категорически нет. И вот он, момент истины!
- Есть такая книжка, довольно занятная – «Алмазный мой венец», Катаева. Ну, это вряд ли тебе о чём-то говорит. Так вот в ней…
- Это мне-то ни о чём? Да чтоб тебя «побили маляры»!
Мы делили апельсин
- Нет, Сашка, хочешь в долгую прожить с ней (со мной то есть), поезжай учиться дальше. Она целый университет закончила. И мой Саша поехал в Москву. Вместе прожили недолго – месяца четыре. Надо было выходить после декретного на работу. До сих пор снится наша комната, залитая солнцем, в коммуналке на улице маршала Рыбалко. Мне кажется, помню даже её запах.
После Барнаула с тотально пустыми полками Москва – искушение неимоверное. Увы, денег, этого зла, не хватало катастрофически. «Шаркнуть по душе» позволяли лишь в день получения перевода из Барнаула.
- Ты чего холодильник-то открывал? Апельсины – только для Оли. И они все – пересчитаны.
- Нин, «гляди, дождёшься у меня». Я тоже их – пересчитал.
* * *
- Саш, а там, говорят, шубы детские цигейковые болгарские завезли. С утра продавать будут…
- У меня же занятия…
Соседка по коммуналке находит решение:
- Встаёшь в пять, в очереди – в числе первых. Да скажи, что у тебя двое, одну шубку продадите.
Свят, свят, свят. Нам и одной хватит и шубки, и дочери. Но нет, родили и вторую дочь, через восемь лет.
В селе имя Алина появилось впервые. Коллеги шутили: «В честь себя, любимых, назвали, однозначно. Александр плюс Нина».
Люди, спасайте моего папу!
Каждому человеку личное пространство крайне необходимо. Людям творческих профессий (к ним, безусловно, отношу и журналистов) – тем более.
Другое дело – время, когда ты остро в том пространстве нуждаешься, устраивает близких не всегда.
Мы с мужем, скажем так, созерцатели. Я люблю отдыхать на диване, с книгой или без, с телевизором. Он – на природе: на озере, в лесу. Нет, Александр – не рыбак, не охотник. Говорю же – созерцатель. Любит побыть один. Исключение – дочери. Куда ж без них! И без приключений.
Ничего плохого не предвещавший жаркий летний день вдруг сменил нахмурившийся с ураганными порывами ветра вечер. Определив детей в палатку, отец пошёл снять сохнувшее бельё с ивы, что росла неподалёку. И-и-и-и… Бельё сорвало и понесло на озеро. Понятно, Саша нырнул в озеро – спасать добро. Девчонки, увидев, как их отец героически борется с метровыми волнами, не на шутку испугались:
- Люди, миленькие, спасайте нашего папу!..
- На израненное родительское сердце воспоминания эти – бальзам, - шутит Александр.
«Ты у меня одна…»
Вспомнили песню? Правильно, «…словно в ночи луна». Муж же упрямо поёт: «словно в ночи звезда».
Надо сказать, он вообще петь любит. И коллеги знают, чем «хмурее» те тучи, что «ходят на границе», тем серьёзнее проблема. Вопрос в одном: у него или у них.
Песня же «Ты у меня одна» затягивается, когда надо бы попросить у жены прощения. Ну, неплохо было бы.
- Пап, петь надо «луна», она – одна, звёзд – много.
- Дурочки! Та звезда – путеводная.
Жёлтые тюльпаны
Вопрос: «Какие цветы – любимые?» - в экспресс-опросах не редок. А у меня какие? Любые. Но особо те, что как-то и без повода. Явного.
Тюльпаны – первые цветы, которые муж (ну, тогда ещё и не муж вовсе) мне подарил.
В Волчиху в ту пору цветы на продажу не завозили. Цветами женщины могли любоваться лишь весной – подснежниками, марьиными кореньями, и летом – в своих палисадниках.
Тюльпаны Лопатин привёз из Барнаула, укрывая от холода на груди под полой полушубка.
На Восьмое марта в этом году без цветов по определению остаться не могла. Но муж в больнице. И что? Купила тюльпаны себе сама. Не бордовые, как самые первые, жёлтые. Ведь в этих бутонах по древней легенде укрылось солнечное счастье.
Жизнь, она продолжается! И рано жить воспоминаниями…
Нина ЛОПАТИНА,
заместитель редактора газеты «Наши вести».
1982 год. АлтГУ, филологический факультет, лекция «Основы журналистского мастерства». Сижу на «галёрке», дочитываю «Алмазный мой венец» В. Катаева. Тихо сопереживаю Принцу (Есенину) по поводу, что его «вчера ещё били маляры».
Стоящие книги в ту пору были в большом дефиците. Эта, якобы для эстетов (к которым я себя, понятно, причисляла), и вовсе вышла малым тиражом. Но мне удалось достать, вернее, выпросила на день.
- Лекция окончена. Все свободны. А Деришева – останьтесь.
Деришева – это моя фамилия до замужества.
Сокурсники с торжествующим ехидством замечают:
- Всё, красавица, ты на пару со своим Катаевым влипла.
Что ж, бывает. Однако…
- В Иркутске на журфаке учились Вера и Владимир Деришевы. Они вам не родственники? Фамилия редкая, - вопрос преподавателя Павла Забелина застаёт врасплох.
- Тётя и дядя, - выдыхаю облегчённо.
- И ваши планы на дальнейшую профессию? Гены должны работать. Вот вам первое журналистское задание – написать для «Молодёжи Алтая».
Надо, значит, надо. Только на «гены» зачем всё валить, «Генам» тоже неплохо бы поработать.
…Мой муж, Александр Лопатин, окончив Барнаульский педагогический институт, факультет русского языка и литературы, был принят в 1980 году на работу в волчихинскую районную газету, тогда – «Путь Ильича». Мать – почтовый работник, отец – главный бухгалтер колхоза. И гены, вроде как, ни при чём. Но, собирая об Александре Фёдоровиче Лопатине сведения для «Бессмертного полка», узнаём, что рядовой 129 лыжной истребительной бригады был редактором «Боевого листка».
…В журналистику путь у каждого свой. Дети же журналистов просто обречены быть погружёнными в эту «кухню». Тем более, когда случается вот такое «счастье-несчастье»: и папа, и мама – оба работают в газете. Да к тому – в одной! Это звучит красиво, я бы сказала «пафосно»: «плыть в одной лодке», «смотреть в одну сторону» и тому подобное. А как вам такой ежевечерний расклад:
- Кто сегодня готовит ужин? Ты или я?
- Полоса не закрыта. Тебе тему надо подкрепить «женскими кружевами», неплохо бы со слезинкой.
Или:
- Да дай ты мне отдохнуть!
- Розенбаума будешь слушать, когда передовицу на первую напишешь.
- А, может, как-нибудь сама?
- И что мне такого вкусненького на ужин приготовить?..
Старшая дочь Ольга факультет журналистики АлтГУ закончила в 2007 году. В 2002 получила Сертификат победителя краевого конкурса юных журналистов «Пёрышко». Но кое-кто из членов жюри тогда усомнился в авторстве её фразы «запах корвалола – запах беды». Материал «Навеки девятнадцатилетние» был посвящён сельскому пареньку, погибшему в Чечне. Откуда, мол, девчонке знать про то. Меня же эта фраза ошеломила, с того дня нервы в порядок с помощью корвалола не привожу. Беда – не про нашу семью.
Ни друзей, ни милиции
Я попала по распределению в Волчиху. Мама – в шоке. По карте автомобильных дорог Алтайского края линейкой замеряет расстояние от Барнаула, высчитывает масштаб. Но туда летают самолёты!
Судорожно собираю информацию о районе: кто что знает. Ничего! Ах, да, подсказывают студенты из Рубцовска: там есть пивзавод. И что с того, не пивопровод же еду прокладывать. Короче, ситуация, как у А. Вампилова в «Старшем сыне»: знакомых – никого. Ни друзей, ни милиции.
На третий день по приезду в редакции появляется он, Александр Лопатин. Вообще-то он в отпуске, но больно уж любопытно: кто она, пигалица на высоких каблуках (определение моей будущей свекрови)?
Проболтали до утра. Пижонили, пытались блистать эрудицией. В чём-то сходились, в чём-то категорически нет. И вот он, момент истины!
- Есть такая книжка, довольно занятная – «Алмазный мой венец», Катаева. Ну, это вряд ли тебе о чём-то говорит. Так вот в ней…
- Это мне-то ни о чём? Да чтоб тебя «побили маляры»!
Мы делили апельсин
- Нет, Сашка, хочешь в долгую прожить с ней (со мной то есть), поезжай учиться дальше. Она целый университет закончила. И мой Саша поехал в Москву. Вместе прожили недолго – месяца четыре. Надо было выходить после декретного на работу. До сих пор снится наша комната, залитая солнцем, в коммуналке на улице маршала Рыбалко. Мне кажется, помню даже её запах.
После Барнаула с тотально пустыми полками Москва – искушение неимоверное. Увы, денег, этого зла, не хватало катастрофически. «Шаркнуть по душе» позволяли лишь в день получения перевода из Барнаула.
- Ты чего холодильник-то открывал? Апельсины – только для Оли. И они все – пересчитаны.
- Нин, «гляди, дождёшься у меня». Я тоже их – пересчитал.
* * *
- Саш, а там, говорят, шубы детские цигейковые болгарские завезли. С утра продавать будут…
- У меня же занятия…
Соседка по коммуналке находит решение:
- Встаёшь в пять, в очереди – в числе первых. Да скажи, что у тебя двое, одну шубку продадите.
Свят, свят, свят. Нам и одной хватит и шубки, и дочери. Но нет, родили и вторую дочь, через восемь лет.
В селе имя Алина появилось впервые. Коллеги шутили: «В честь себя, любимых, назвали, однозначно. Александр плюс Нина».
Люди, спасайте моего папу!
Каждому человеку личное пространство крайне необходимо. Людям творческих профессий (к ним, безусловно, отношу и журналистов) – тем более.
Другое дело – время, когда ты остро в том пространстве нуждаешься, устраивает близких не всегда.
Мы с мужем, скажем так, созерцатели. Я люблю отдыхать на диване, с книгой или без, с телевизором. Он – на природе: на озере, в лесу. Нет, Александр – не рыбак, не охотник. Говорю же – созерцатель. Любит побыть один. Исключение – дочери. Куда ж без них! И без приключений.
Ничего плохого не предвещавший жаркий летний день вдруг сменил нахмурившийся с ураганными порывами ветра вечер. Определив детей в палатку, отец пошёл снять сохнувшее бельё с ивы, что росла неподалёку. И-и-и-и… Бельё сорвало и понесло на озеро. Понятно, Саша нырнул в озеро – спасать добро. Девчонки, увидев, как их отец героически борется с метровыми волнами, не на шутку испугались:
- Люди, миленькие, спасайте нашего папу!..
- На израненное родительское сердце воспоминания эти – бальзам, - шутит Александр.
«Ты у меня одна…»
Вспомнили песню? Правильно, «…словно в ночи луна». Муж же упрямо поёт: «словно в ночи звезда».
Надо сказать, он вообще петь любит. И коллеги знают, чем «хмурее» те тучи, что «ходят на границе», тем серьёзнее проблема. Вопрос в одном: у него или у них.
Песня же «Ты у меня одна» затягивается, когда надо бы попросить у жены прощения. Ну, неплохо было бы.
- Пап, петь надо «луна», она – одна, звёзд – много.
- Дурочки! Та звезда – путеводная.
Жёлтые тюльпаны
Вопрос: «Какие цветы – любимые?» - в экспресс-опросах не редок. А у меня какие? Любые. Но особо те, что как-то и без повода. Явного.
Тюльпаны – первые цветы, которые муж (ну, тогда ещё и не муж вовсе) мне подарил.
В Волчиху в ту пору цветы на продажу не завозили. Цветами женщины могли любоваться лишь весной – подснежниками, марьиными кореньями, и летом – в своих палисадниках.
Тюльпаны Лопатин привёз из Барнаула, укрывая от холода на груди под полой полушубка.
На Восьмое марта в этом году без цветов по определению остаться не могла. Но муж в больнице. И что? Купила тюльпаны себе сама. Не бордовые, как самые первые, жёлтые. Ведь в этих бутонах по древней легенде укрылось солнечное счастье.
Жизнь, она продолжается! И рано жить воспоминаниями…
Нина ЛОПАТИНА,
заместитель редактора газеты «Наши вести».